Гоник Владимир - Преисподняя
Владимир ГОНИК
ПРЕИСПОДНЯЯ
человек - явление временное
НИЖНИЙ МИР
Предисловие автора ко второму изданию романа "Преисподняя"
Не думал, что роман "Преисподняя" когда-нибудь выйдет в свет. По
крайней мере в России.
Я работал над ним два с лишним десятка лет, работа шла с неимоверным
трудом и была столь же опасной, сколь и безнадежной, я даже надеяться не
мог на публикацию.
Можно было, конечно, попытаться издать роман за рубежом с неизбежной
посадкой на долгий срок, хотя была вероятность и просто исчезнуть без
следа или угодить в психушку, что широко практиковалось в те годы.
И я отчетливо представляю, что со мной сталось бы, проведай власти,
над чем я работаю. За меньшее стирали в порошок.
Вот почему работа над романом все годы велась в глубокой тайне. Даже
в начале 1991 года, когда после удачной премьеры в Голливуде моего фильма
"Грешник" мне без конца задавали вопрос, над чем я работаю, я помалкивал о
"Преисподней" - слова не проронил.
После первой публикации отрывков из романа в газете "Совершенно
секретно" в марте 1992 года друзья осыпали меня упреками: ты, мол, написал
роман, а мы ничего не знали. Я неизменно всем отвечал: "Потому и написал,
что не знали".
Основная работа над романом заняла около 15 лет - с 1973 по 1986
годы, хотя материал я стал собирать значительно раньше. Закончив роман, я
возвращался время от времени к тексту: вставлял новые сведения, которые
удавалось раздобыть, что-то менял, переписывал.
В июле 1991 года я решил, что работа завершена и перепечатал текст
начисто. Роман заканчивался предчувствием военного переворота. Иногда меня
спрашивают, знал ли я о путче заранее. Конкретных сведений у меня не было,
но ощущение зреющего заговора я испытывал и передал его в заключительной
фразе романа: "...Если не унять страх, Москва ударится в панику. Паника
означала военное положение, комендантский час, и любой генерал, получивший
чрезвычайные полномочия, мог устроить переворот и захватить власть.
Впрочем, могло статься, что именно в этом заключался смысл происходящего".
Август и три дня, проведенные у Белого дома, заставили меня внести в
текст новые сведения и поправки. Получив достоверную информацию, я
использовал ее для описания боевых действий под землей в районе Белого
дома. Как выяснилось спустя два года, эти описания оказались весьма
схожими с реальными событиями октября 1993 года, и теперь меня часто
одолевают вопросами о причинах.
Разумеется, подробностей того, что произойдет, я не знал и писал,
исходя из своих ощущений. Однако, если говоришь и пишешь правду, слово
реченное или написанное становится явью.
Первые сведения о секретных подземных объектах дошли до меня в
середине 60-х. После медицинского института меня направили врачом в армию;
если быть точным, я получил назначение непосредственно в Министерство
обороны. Моими подопечными стали офицеры из разных родов войск - летчики,
подводники, личный состав ГРУ (Главное разведывательное управление) и
прочие, кто в процессе напряженной и сложной работы нуждался в помощи
врача.
В мои служебные обязанности входило разобраться в состоянии
пациентов, снять последствия различных нагрузок, провести профилактику
новых стрессов и разнообразных воздействий, связанных с риском, опасностью
и необычайно сложной работой. Изредка ко мне поступали офицеры, чья служба
проходила преимущественно под землей.
Я узнавал их с порога: бледные пастозные лица, еле заметная
скованность в движениях, чуть угасший взгляд, некоторая замкнуто
