6f851985     

Гончаров Иван Александрович - Два Случая Из Морской Жизни



И.А.Гончаров
Два случая из морской жизни
"Что это за морская жизнь: разве жизнь не одна, а много... нельзя
сказать - "жизней"? Жизнь и в грамматике множественного числа не имеет!" -
возразит педант и поправит вместо морская жизнь - жизнь на море. Можно
спросить его, а что такое монастырская жизнь, семейная жизнь, светская
жизнь? - пусть поправляет все это, если есть охота и время! Никто не будет
разуметь под этим другую какую-нибудь жизнь: жизнь везде одна, то есть мотив
ее один и тот же, как один мотив проходит в иной опере через все акты сквозь
ряд варьяций. Характер и обстановка жизни - то же, что варьяций на заданную
тему.
Вас много собралось около меня слушать мой простой и правдивый рассказ
о том, как терпят бедствия на морях: на лицах у вас написано удивление. Вы,
я вижу, не верите, что жизнь на море и на берегу одно и то же? "Как: на
берегу так покойно, а там качает! - скажет тот или другой, та или другая из
вас; - на берегу, - продолжаете вы, - разнообразно, видишь - сегодня сад,
завтра реку, поедешь в театр, к mon oncle или к ma tante*, на танцевальный
класс, покатаешься в коляске или верхом. А там все видишь небо да море: ни
направо, ни налево ступить нельзя, все сиди в каюте, читай, пиши и вздыхай о
береге..." Кто это говорит? это вы, молодой человек, с беспокойным взглядом,
узел галстуха у вас на стороне, спина выпачкана в белом... Вы, должно быть,
охотник побегать, пошуметь, вы, верно, первый нетерпеливо оставляете класс,
когда учитель еще сидит на месте и все прочие дослушивают последние его
слова. Вы соскучились бы видеть на море одно и то же, вам негде бегать,
шуметь: утешьтесь, вы можете лазить там по мачтам, по снастям и предаваться
такой гимнастике, какой нет на берегу; для вас есть рыбная ловля, пляска и
песни матросов и много других удовольствий. Но разве удовольствия стоят на
первом плане путешественника? Или лучше спросить, разве у путешественника
должны быть те же удовольствия, что на берегу? Вы слышите: тема, то есть
жизнь, одна, а варьяции другие. Это самое несходство в варьяциях и есть
удовольствие. Оно и кладет печать оригинальности на всякий ваш шаг на
корабле, на всякий обычай. Притом, кто едет морем, у того, конечно, на уме
другие цели, важнее беганья. Если он едет недалеко, например, во Францию, в
Англию или Италию, у него одна мысль - о том, что увидит он, как поразит его
новая страна, новый народ, все, что непохоже на виденное им у себя... И мало
ли вопросов родится у него в голове, мало ли ожиданий зашевелится в сердце?
О скуке не может быть и помину, разве помучаешься только нетерпением, скоро
ли увидишь все это? Но нетерпение - не скука: в нетерпении сердце замирает,
мысли кипят, в ногах и руках делается зуд, волнуешься: весело, это жизнь!
Даже самый резвый, пылкий юноша, как вы, например, и тот присмиреет,
сделается важен, задумчив и будет походить на мужчину. А если ехать дальше,
в Америку, в Индию, в Китай - одна мысль как будто поднимает вас на аршин от
земли! Это не путешествие, это целый том жизни! Тут одно приготовление к
обозрению этих стран поглотит все время, тут человек в месяц вырастет и
созреет в ученого мыслителя, географа, этнографа, филолога,
естествоиспытателя или поэта, поклонника красот природы.
______________
* дядюшке или тетушке (фр.).
- Но на берегу иногда являются неожиданные удовольствия, - слышу ваше
возражение, - приезд кузеней и кузин, театр, сюрпризы; перед Рождеством
елка, подарки... А летом поездки на дачу, катанье по п



Содержание раздела